Федор Черенков – биография, информация, личная жизнь
Федор Черенков
Фёдор Фёдорович Черенков. Родился 25 июля 1959 года в Москве – умер 4 октября 2014 года в Москве. Советский и российский футболист, полузащитник московского «Спартака», игрок сборной СССР. Заслуженный мастер спорта СССР (1989).
Федор Черенков родился 25 июля 1959 года в Москве в рабочей семье.
Отец родом из Тамбовской области, работал на авиазаводе. Мать работала в ЖЭКе, родом из Тульской области.
По рассказам самого Черенкова, уже в 3 года он начал играть в футбол в кунцевском дворике, где жила семья: “Это же с трех лет – ребята идут куда-то, а я в футбол. Я играл, конечно, и в пинг-понг, и в баскетбол, были же кружки в школе, но как выходил на улицу – только мяч, только футбол. В семь-восемь лет я играл за ЖЭК. И я играл, и как будто бы неплохо. Футбол был всем. Это такая узкая специализация, что в нее ушел с головой – и все уже”.
С шести лет был болельщиком московского «Спартака». Как он рассказывал, первый матч, который он просмотрел – с киевским «Динамо». Правда, его команда проиграла 0:2. “Но был полный стадион, и зрелище для меня, мальчишки, неповторимое. Голы забили как раз в те ворота, за которыми сидели мы. Конечно, расстроились. Но я получил от игры столько эмоций, что стал постоянно ходить на матчи с отцом”, – вспоминал он.
Играя в команде районного ЖЭКа, участвовал в турнире «Кожаный мяч». На одной из игр его заметили селекционеры спортивного клуба «Кунцево» и пригласили к себе. В «Кунцево» Черенков провёл два года, занимаясь у тренера Михаила Ивановича Мухортова.
В 12 лет снялся в эпизоде детского фильма «Ни слова о футболе» режиссера Исаака Магитона. Там он забивает гол «ножницами». Режиссер позже вспоминал, что Федор прошел пять дублей и не испортил ни одного – все пять раз подряд забивал голы.
В 1971 году его тренер Мухортов направил Федора в футбольную школу московского «Спартака», к тренеру Анатолию Маслёнкину. В СДЮШОР «Спартак» Черенков провёл шесть лет, выступая под руководством Маслёнкина, а затем Владимира Игнатовича Чернышёва.
В 1977 году Черенков окончил СДЮШОР (впоследствии получившую его имя), на его выпускные игры приезжал руководитель команды Николай Петрович Старостин, который пригласил футболиста в дубль «красно-белых».
В 1976-1981 годах учился в Горном институте (тема диплома – «Смоло-инъекционное упрочнение горных пород»). Он сам признавал, что выбрал этот вуз, поскольку там ему прощали пропуски занятий из-за футбола.
В основу команды «Спартак» (Москва) Черенкова взял Константин Иванович Бесков, который в конце 1970-х годов занимался обновлением состава команды. О Бескове позже Черенков говорил: “Константин Иванович – лучший тренер в мире. Увидел меня среди дублеров – и поверил, что заиграю, хотя я никак внешне не подходил на кандидата в основную команду. Был я худой такой – другой бы тренер даже не заметил”.
С первых матчей Черенков зарекомендовал себя как яркий и незаурядный футболист, с отличной техникой и видением поля. Фёдор быстро стал одним из ведущих игроков «Спартака» (позже, после ухода из команды Юрия Гаврилова, перенял у него роль ключевого организатора игры команды).
На поле Черенков отличался редким комбинационным чутьём, точным и своевременным пасом, нестандартными действиями в атаке. Игра Черенкова принесла ему признание и любовь болельщиков.
В конце 1970-х – 1980 годах Федор Черенков был одним из самых популярных спортсменов в СССР. Он был настоящим народным героем. Им восхищались не за титулы и регалии, которые, впрочем, у него тоже были, а за красивую и страстную игру, за радость, которую он дарил зрителям. Черенков прекрасно видел поле, обладал диспетчерскими способностями, хорошо поставленным ударом с обеих ног и был примером профессионального отношения к футболу.
С его помощью «Спартак» трижды становился чемпионом СССР – в 1979-м, 1987-м, 1989-м (а в 1993-м – чемпионом России). Также со своей командой он одержал победы в Кубке СССР в 1980 году и Кубке России в 1994-м.
Легендой стало противостояние «Спартака» и лондонского «Арсенала» в 1/32 финала Кубка УЕФА в 1982 году. Домашнюю игру «Спартак» выиграл со счетом 3:2, проигрывая по ходу встречи 1:2. В ответном матче 29 сентября 1982 года «Спартак» в гостях разгромил англичан 5:2. Черенков тогда отдал три голевые передачи и забил один гол.
Сыграл 34 матча за сборную СССР. Становясь лучшим футболистом страны, Фёдор Черенков тем не менее не всегда привлекался в главную команду страны.
В 1990 году на полгода уехал играть в «Ред Стар» (Париж, Франция). Однако в команде не прижился и уже весной 1991 года снова играл за «Спартак». Последний матч сыграл в возрасте 34 лет 105 дней – 7 ноября 1993 года против «Ростсельмаша» (3:0 дома).
23 августа 1994 года в Москве на стадионе «Динамо» был организован прощальный матч Черенкова, где соперником выступила «Парма». Генеральным спонсором прощального матча выступила компания «МММ», подарив в перерыве матча Черенкову внедорожник Mitsubishi Pajero красно-белой расцветки.
С 1994 года – на тренерской работе в «Спартаке». В последние годы от тренерской деятельности отошёл, выступал в отдельных ветеранских командах.
Один из немногих игроков, которого уважали болельщики других клубов, в том числе болельщики извечных соперников: ЦСКА, «Динамо» (Москва) и «Динамо» (Киев).
Болезнь и смерть Федора Черенкова
Весной 1984 года врачи диагностировали у Черенкова психическое расстройство. Позже оно время от времени обострялось весной и осенью, он должен был ложиться на лечение. По воспоминаниям вратаря сборной СССР Вячеслава Чанова, первый приступ мании преследования у Фёдора произошёл в марте 1984 в Тбилиси перед матчем с «Андерлехтом». Бесков снял его с игры, а в гостинице «Аджария» Федор напугал весь персонал, едва не спрыгнув с 16-го этажа. Уже после окончания карьеры он несколько раз попадал в Склиф – по словам врачей, Черенков пытался свести счеты с жизнью.
Вследствие периодических вспышек болезни яркие сезоны приходились у Черенкова на нечётные годы – 1983, 1987, 1989 – и он не попал ни на один чемпионат мира и Европы.
В 1989 году Черенков стал лучшим футболистом страны, но в на чемпионат мира 1990 года не попал. Валерий Лобановский пояснял: “Я не могу его взять в Италию, потому что чемпионат мира длится долго, около месяца. Федор столько не выдержит. Что я буду делать, если он потребует отправить его домой дней через пять?!”.
В начале 2000-х годов Черенков дважды пытался покончить жизнь самоубийством, приняв большую дозу успокоительного в результате депрессии. Врачи предположили, что это следствие частых микротравм головы, полученных при игре в футбол.
Последние годы великий футболист жил на пенсию 16 000 рублей.
22 сентября 2014 года Черенков потерял сознание у своего подъезда по адресу улица Саморы Машела, д. 4, корп. 3. На машине скорой помощи он был доставлен в ближайшую больницу. Врачи диагностировали у Черенкова гипотонию неясного генеза. Умер в 7:48 утра 4 октября 2014 года. Причиной смерти стала опухоль головного мозга.
7 октября в манеже в Сокольниках состоялась гражданская панихида. Проститься с легендарным игроком «Спартака» пришли 15 тысяч человек. И были среди них даже болельщики ЦСКА и «Динамо» – злейшие недруги «спартачей».
Похоронен на Троекуровском кладбище.
12 октября 2015 года торжественно был установлен памятник около стадиона «Открытие Арена». Южная трибуна теперь носит имя Федора Черенкова.
Федор Черенков
Рост Федора Черенкова: 178 сантиметров.
Личная жизнь Федора Черенкова:
Дважды был женат.
Первая супруга – Ольга. В браке родилась дочь Анастасия.
После развода первой супруге он оставил квартиру и все имущество. Ольга пыталась запретить ему видеться с дочерью, однако Настя мать не послушала: она ходила на стадион, приезжала к нему домой. Когда же Настя вышла замуж и родила дочь, то крестила ее вместе с отцом. В больничной палате у отца Настя тоже бывала очень часто и в последние дни перед смертью Черенкова дочь была рядом с ним.
Вторая жена – Ирина Федосеева, работала в налоговой инспекции (там они и познакомились), от первого брака у нее есть сын Денис. Поженились в сентябре 1994 года. Федор хорошо относился к Денису, водил его в футбольную секцию.
Однако и этот брак тоже распался.
Федор Черенков и жена Ирина Федосеева
Спортивные достижения Федора Черенкова:
Чемпион СССР: 1979, 1987, 1989;
Бронзовый призёр Олимпийских игр: 1980;
Обладатель Кубка Федерации футбола СССР: 1987;
Чемпион России: 1993;
Обладатель Кубка России: 1994;
Обладатель Кубка чемпионов Содружества: 1993 (2 игры, 1 гол);
Чемпион Спартакиады народов СССР 1979 года в составе сборной Москвы;
Приз «Лучшему футболисту СССР» (по результатам опроса еженедельника «Футбол»): 1983, 1989;
Приз «Верность клубу»: 1989;
Приз «Организатору атаки»: 1988, 1989;
Член клуба бомбардиров Григория Федотова (141 гол);
Член клуба 100 российских бомбардиров (141 гол);
Рекордсмен по количеству игр за московский «Спартак» – 515, в том числе по играм в чемпионате СССР/России – 398;
В списках 33 лучших футболистов СССР 9 раз, из них № 1 (1983, 1985, 1987 и 1989) – 4 раза, № 2 (1980, 1982 и 1988), № 3 (1981 и 1984).
Федор Черенков. Часть пятая: лети, лепесток
В неблизком уже девяносто третьем году брал интервью у Константина Бескова. Пять лет без “Спартака” сделали мэтра доступнее, и мы несколько часов гуляли по саду “Эрмитаж”. Фраза “Я не верю в тренеров-вратарей”, отпущенная на известие, что с минским “Динамо” работает Михаил Вергеенко, на какое-то время стала у нас хитом.
В той беседе проскользнула деталь, обнародовать которую я не решился — по поводу Федора Черенкова. Бесков сказал, что психическая болезнь никак не связана с перегрузками и носит наследственный характер: рано или поздно все равно бы произошло. Помню, сильно удивило безразличие тона, каким это было произнесено, нарочитое или почудившееся. Я многого тогда не знал, а если бы знал, ломал бы голову, обида в тренере говорила или желание оправдаться.
Переломный во всех смыслах момент в их работе случился в 1984 году в противостоянии с “Андерлехтом”. В первом матче (2:4) Бесков поставил Федора на фланг против лидера бельгийцев Франка Веркотерена. Тот при высоком техническом оснащении превосходил Черенкова в “физике”. Мощный, харизматичный, он прилично Федора “повозил”.
Вспоминает Александр Бубнов: “Сидим в раздевалке. Федя голову полотенцем накрыл, переживает. Я рядом. Появляется Бесков. Подходит к Феде и говорит: “Федя, вот ты — лучший футболист страны. И Веркотерен — лучший футболист страны. Но вы сыграли друг против друга, и выяснилось, кто на самом деле лучший”. И тут Бесков не нашел ничего умнее, чем предложить Феде пойти взять у Веркотерена автограф. А Федя с ужасом все это слушает, как будто он — главный виновник поражения. Если бы Бесков подобное предложил сделать Гаврилову, тот нашел бы что ответить. Или Дасаеву. Но Федя, как всегда, ничего не сказал, так и остался сидеть с полотенцем на голове”.
А перед ответным поединком с бельгийцами в Тбилиси все и случилось. Бубнов считает, что именно тот наезд стал последней каплей, сломавшей психику Федора.
После второго матча не игравший Черенков, уже не в себе, взял у Веркотерена автограф на программку с фотографией капитана “Андерлехта” и принес трофей тренеру.
Впрочем, задним числом можно найти десяток версий, что стало спусковым крючком болезни, разрушившей игроку жизнь. Важно другое: Федор не был бы Федором, если бы что-то на годы затаил.
Самое удивительное, что всего парой лет раньше другой большой тренер, злой гений спартаковца Валерий Лобановский, приватно объяснил другому начинающему (здесь мэтры словно сговорились — или были синхронны в расчетах) журналисту, моему будущему сокурснику Игорю Рабинеру, ситуацию по Черенкову. Федор блестяще провел чемпионат-89, был признан лучшим футболистом страны, однако тренер, пропуская проклятия торсиды, не включил тридцатилетнего игрока в заявку на последний возможный мундиаль. В беседу Лобановский вкрапил “откровенность не для печати”, взяв слово, что пока Федор остается действующим футболистом, писать об этом не стоит. Журналист сдержал обещание с запасом — процитировал Валерия Васильевича лишь после смерти Черенкова: “Однажды на заграничном сборе к нему (Лобановскому) в номер прибежал помощник и сообщил, что Черенков от тоски лезет на стенку и хочет срочно улететь в Москву. У футболиста депрессия, он не в силах себя контролировать. А врач сборной просветил тренера, что душевная болезнь проявляется у Черенкова не впервые.
— Я не могу его взять в Италию, потому что чемпионат мира длится долго, около месяца. Федор столько не выдержит. Что я буду делать, если он потребует отправить его домой дней через пять?!”
Если взглянуть на статистику, внезапно окажется, что именно при Лобановском Черенков сыграл больше всего матчей за сборную — 17 (при Малофееве — 9, при Бескове — 8). Конечно, Валерий Васильевич и проработал в команде куда дольше, но факт остается фактом: Федора не игнорировали. Ни один тренер не отказался бы от таланта его величины, но в решающих сражениях Лобановскому были нужны бойцы без медицинской карточки.
В футболе с большими ставками нет места благотворительности. Игрок, пусть даже самый заслуженный, рассматривается тренером как ресурс, и в этом смысле Черенкова эксплуатировали прагматично, выжимая максимум в условиях возникших особенностей. А по-человечески берег, растягивая футбольный век, когда уже оставалось на донышке, последний наставник и бывший партнер Олег Романцев.
Но от одной ошибки он Федора не уберег. Заурядный второлиговый клуб “Ред Стар” из Парижа вступил в переговоры с “Совинтерспортом”, обладавшим правами на заключение контрактов советских спортсменов за рубежом, по поводу Родионова и Черенкова. Стоял девяностый год — печальный излет правления Горбачева, когда за валюту продавали хоть мать родную. Советская сборная несолоно хлебавши вернулась из Италии, а не включенные в нее спартаковские кумиры собирали чемоданы для отъезда из страны. 12 июля в лужниковском матче “Спартак” — “Торпедо” болельщики простились с Федором. Забив гол на 47-й минуте и совершив круг почета, Черенков отправился есть французский хлеб.
Вдали от дома Федор продержался всего несколько месяцев. Слишком хрупкий цветок пересадили дельцы из спартаковской оранжереи. В чужой среде Черенков испытывал дискомфорт. Игра не шла, партнеры слишком разнились с прежними, спартаковскими, а руководство с нетерпением ждало от двух русских турнирного результата. Вновь стала проявляться болезнь, и по приезде в Москву на новогодние праздники Черенков услышал от Николая Петровича Старостина: “Они говорят, можешь не возвращаться”.
Федор не знал происходившего за спиной: французы требовали психиатрического обследования, что грозило большой неустойкой, но скандал удалось замять. Сошлись на досрочном расторжении, и из трех прописанных в контракте лет Черенкову заплатили за год.
Пятьдесят “штук” представлялись тогда фантастической суммой, но покоя душе не принесли.
“Был случай, когда я приехал из Франции, — вспоминал потом Федор. — У меня были деньги, я гулял по Одессе, и подошли цыганки. Они все правильно про меня рассказали и предложили загадать три желания. Я отдал все, что у меня было в портмоне. Два желания исполнились в течение недели”.
А третье?
“Пока не сбылось, но надежды не теряю. Это желание не имеет срока давности”.
О чем он грезил, вслух не сказал.
По возвращении из “Ред Стар” было, по сути, доигрывание. По меркам черенковского, понятно, футбола — на общем фоне он по-прежнему был игрок тонкий и стилеобразующий. Но его перестало хватать на весь матч и на сезон. В девяносто первом Федор забил всего четыре мяча, следующий год целиком пропустил, а в девяносто третьем вновь сыграл, радуя вспышками своего гения.
В ожидании этих вспышек многие и ходили на футбол в выхолощенном российском чемпионате. Это был дар, не всеми тогда оцененный, болельщикам и новому спартаковскому поколению. Карпин, Тихонов, Бесчастных, Ледяхов, Пятницкий и еще полтора десятка достигших и не достигших чего-то в дальнейшей карьере были одарены счастьем его прощального партнерства.
В девяносто четвертом 34-летний Черенков объявил о завершении, и после организованного в его честь матча с “Пармой” в глазах зрителей стояли слезы. До этих проводов люди мало задумывались о природе любви, а теперь как очнулись, словно ударенные молнией. Пронзительно вдруг осознали, какая брешь образуется: будет футбол, и они на трибуне, а Феди не будет.
(Продолжение следует.)
Простите меня, Фёдор Черенков!
25 июля этому классному дядьке исполняется 58. Всего 58… И уже три года его с нами нет.
Это Фёдор Фёдорович Черенков. Правда, подавляющее большинство из десятков миллионов, знавших его, ласково называли его Федей. Ибо был он всеобщим любимцем мужского населения 1/6 части Земного шара. Воистину «народным футболистом».
Но была и группа населения, которая несмотря на то, что Федя никогда в жизни не сделал ничего дурного (даже на поле!), ненавидела его.
«Спартак» московский далеко не все любили. Даже в Москве. Слишком уж откровенно «подыгрывало» ему руководство Федерации футбола СССР и слишком уж сладкие речи пели кондовые комментаторы всесоюзного радио и телевидения. Но если умудрённые опытом болельщики умели отделять зёрна от плевел, ценя футбол международного уровня в исполнении подопечных Бескова, то мы – киевские сопляки (или, по-современному, фаны) – ненавидели всё красно-белое в этой жизни.
Вспомнилось: рядом с Воздухофлотским мостом когда-то были «Спорттовары». И в году, что ли 79-м там продавались настоящие фирменные футболки (польские, судя по цветам). Такое в нашей тотально трикотажной действительности бывало только в телевизоре (если посчастливилось обзавестись цветным). Мы приходили в этот магазин, цокали языками, и уходили. Никто из наших так эту футболку и не купил.
Самым наглядным образом свидетельствовала об уровне нашего интеллектуального развития кричалка «Что на поле за подкова – это морда Черенкова».
Подпитывали нашу убеждённость в собственной правоте и некоторые киевские обозреватели, глубокомысленно рассуждавшие на тот счёт, что «Черенков – виртуоз только в “разреженном» пространстве”, в условиях же прессинга – он моментально сникает». Потому, мол, его и в сборную Лобановский не берёт, что лучшие защиты мира Феде-бабочке не взломать.
И вот недавно я зацепился в ю-тьюбе за какой-то ролик с Черенковым. Дай, думаю, гляну уже искушённым взглядом, как он играл. И так засосало, что пересмотрел всё, что с ним связано! Ибо сразу же попал под очарование этого Человечища! И сразу же были развеяны все эти «глубокомысленные» мифы.
Оказывается, Лобановский ценил и очень нежно любил Федю. Вызывал в сборную. 
Но у Черенкова в 80-х проявилась неизлечимая болезнь. Обострялась она сугубо в чётные годы, и именно летом – накануне чемпионатов мира и Европы. Оба выхода сборной “на мир” по категорическому настоянию легендарного врача Мышалова, Фёдора срочно отправляли с базы домой.
Эх, а представляете, какая бы была полузащита у нас в 82-м, если бы не поломали Буряка и Кипиани, и поехал бы Черенков! Думаю, с Оганесяном, они бы устроили фурор не менее блистательный, чем четвёрка мушкетёров Платини–Тигана–Жиресс–Фернандес…
От Федора Федоровича болезнь его скрывали (похоже, всю жизнь). Можно только представить сколь сокрушительным и, казалось, несправедливым ударом было для него неожиданное непопадание в состав (впервые такое случилось накануне ответственейшего матча «Спартака» с «Андерлехтом»). Но обиду он держать просто не умел. Вот оно – истинное смирение!
И, главное, Черенков был поистине народным. Беспонтовым от слова «совершенно». Ни разу в жизни он не валялся на поле, симулируя смертоубийство. Разумеется, сам никогда не играл в кость.
Был очень скромным. В «святые» 90-е избавился от врученной ему по случаю прощального матча первой своей иномарки, потому что стыдно было за «буржуйство» перед соседями. Пересел на общественный транспорт.
Высшее христианское качество – смирение – проявлялось в, казалось бы, кумире миллионов и в том, что он, как правило, молчал. Говорил лишь когда спрашивали или когда того требовало дело.
Но уж если говорил, открывался всей душой. Как, в, частности, здесь – в ролике 2009 года.
В общем, простите меня, дурака, р.Б. Феодор!
Источники:
http://stuki-druki.com/authors/Cherenkov-Fedor.php
http://www.pressball.by/articles/author/sarychev/90489
http://zavtra.ru/blogs/prostite_menya_fyodor_cherenkov